Женские инициативы за мир на Донбассе

13 мая 2019 года Т. Котляр и Л. Мосеева-Элье участвовали в дискуссии проекта «Женские инициативы за мир на Донбассе», который проходил в Центре имени Сахарова в Москве.

.

.

По итогам дискуссии будет опубликован сборник выступлений нескольких групп участников проекта по различной тематике.

Я поработала в группе 3 «Б», где проектировалась формула мира на Донбассе негражданами России. Нашу группу мы назвали «Журналисты без границ», потому что в ней работали:

— журналист из ОРДЛО,

— журналист, член европейского ПЕН-клуба,

— радиожурналист из УзГосТелеРадио.

.

Лично для меня участие в дискуссии было полезным:

.

— я познакомилась с редактором газеты из Харцызска — Т.: узнала из первоисточника, как и чем живёт и сам город, и «Русский мир» в нём, и какого размаха достиг патриотизм жителей ОРДЛО/отдельных районов Донецкой и Луганской областей к началу военных действий 2014 года;

.

— в нашей группе 3б я с удовольствием поработала с Надеждой Ажгихиной — экс.председателем Союза журналистов России, очень  уважаемым мной российским интеллектуалом;

.

— поскольку я приехала на жительство в Россию из Республики Узбекистан, воспользовалась возможностью ещё раз вернуться во времени назад: войдя в роль гражданки Узбекистана, которой когда-то была, и с этой, не российской точки зрения посмотрела на ситуацию военного конфликта Восточной Украине в связи с событиями 2014-2016 годов.

.

1. по мнению участников нашей группы 3б «Журналисты без границ»:

.

— война — это рынок, но не только оружия и военной техники, но и недвижимости: например, в Краснодарском крае, где цены на жильё «взлетели», как только первая волна обеспеченных донбассцев хлынула в Россию, спасаясь от вооружённого конфликта;

.

— сторонники мирного урегулирования конфликта есть со всех сторон, по-нашему мнению, но они не организованы, у них нет лидера; нынешняя площадка «Женских инициатив за мир на Донбассе» — безусловно необходима для общение сторонников мира;

.

— лидером миротворцев, по-моему мнению и мнению моих коллег, могут быть омбудсманы ОРДЛО или лидеры общественного мнения, или люди морального долга (врачи, юристы, правозащитники, депутаты, артисты, др.);

.

— обсудили с коллегами в группе вопрос и о национальном патриотизме жителей ОРДЛО, и о криминальной «пене», которая образовалась в тот момент;

.

— поговорили о том, что и для жителей ОРДЛО, для россиян и для жителей других стран ситуация в ОРДЛО в 2014 году и ситуация в 2019 году — это две большие разницы (к сожалению, в нашей группе не оказалось представителей Украины);

.

— пришли к выводу, что МИД РФ очень плохо работает (ленится) на примирение сторон и на выход их из военного конфликта.

.

2. Особенную озабоченность у меня вызвали два вопроса:

.

— крайняя недостаточность информации о событиях: возможно, это связано с тем, что донбасским журналистам пришлось покинуть территорию ОРДЛО (В Калужскую область, например, переехал на жительство донецкий журналист И.: которого я — как правозащитник — сопровождала в калужскую миграционную полицию на процедуру поиска убежища);

.

— и пост-конфликтный синдром, который остаётся у донбасских мигрантов при переезде в Россию.

Ни тогда — в 2014-2016 годах, ни теперь нет специальных гос.психологических служб в России, которые был занимались оказанием псих.помощи мигрантам из зоны военных действий.

И российское государство не отдаёт на аутсорсиснг эту важную работу участникам гражданского общества.

.

.